Банковские кредиты: как оно было
Апогеем кредитной истории стали XX–XXI века. И граждане, и организации напропалую берут ссуды, кредиты, займы. Мы привыкли жить в кредит. Но ростовщичество существует очень давно. Его можно назвать пусть не самой древней профессией, но одной из них. А вот более организованно кредиты на Руси стали предоставлять и брать лишь в XVIII веке.
Е.В. Макарова,
корреспондент журнала «Бюджетный учет»
Прообразом кредитных учреждений в России была монетная контора (позже переименованная в Монетную канцелярию), организованная при монетных и денежных дворах Санкт-Петербурга в 1727 году. При императрице Анне Иоанновне контора получила право осуществлять ломбардные операции под 8 процентов годовых «по просьбам закладчиков заложенных ими разного чина людям золотых и серебряных вещей». Однако дозволялось это лишь лицам, особо приближенным к императорской фамилии. Остальных «выручали» крупные купцы, землевладельцы, монастыри.
Отсутствие в стране банков заставило государство взять на себя заботу об их организации и функционировании. Первые банки появились в середине XVIII века. В результате в отличие от стран Западной Европы, где банки были сферой деятельности частного капитала (банкиры «вырастали» преимущественно из мастеров ювелирного дела, менял, торговцев и других мелких предпринимателей), в Российской империи банковское дело долгое время находилось в основном в руках государства.
Государственные банки
В первой половине XVIII века одной из первоочередных проблем для государства стало тотальное разорение помещиков. К началу 60-х годов около 100 000 дворянских имений было заложено. Это происходило по одной простой причине: XVIII век был веком расцвета и процветания ростовщичества. И проценты были отнюдь не маленькие: от 10 до 20. В случае неуплаты в срок имения должников оказывались в руках ростовщика. Дабы избежать этого, императрица Елизавета Петровна дала Сенату указ обсудить возможность учреждения специального банка. Год спустя манифест от 13 мая 1754 года объявлял «во всенародное известие» о создании в России государственного банка для дворянства, точнее Петербургского и Московского дворянских банков, находившихся в ведении Сената. В том же году был организован и московский Купеческий банк. Он служил для обеспечения купцов, занимавшихся внешнеторговой деятельностью, дешевыми кредитами.
Банки предоставляли ссуды уже под 6 процентов с максимальной рассрочкой платежа на три года. Размер ссуды для дворян определялся количеством крепостных душ (вспоминается произведение Николая Васильевича Гоголя, в котором Чичиков скупал мертвые души якобы для «приобретения весу в обществе»). Залогом служили также драгоценные металлы и изделия «с алмазами и жемчугом». В банки высылались копии переписных книг дворянских имений, которые использовались в качестве справочного материала для определения платежеспособности клиента. Кредиты под залог имений составляли от 500 до 10 000 рублей, минимальный заклад — 50 крепостных душ. Ссуда под залог золота, серебра и драгоценных камней выдавалась в размере 66 процентов стоимости изделий. Но она могла быть выдана и без залога — под поручительство богатых и знатных людей.
Тебя накажут, а ты не балуйКупцы для получения необходимой суммы должны были представить свидетельство Коммерц-коллегии и поручительство купцов. Без залога товаров кредит можно было получить при наличии поручительства магистратов, ратуши или купцов.
Ответственность за неуплату ссуды и процентов была практически идентична той, что грозит неплательщикам в наше время. По истечении времени, на которое банки выдавали ссуды, личные вещи должника продавались. Если это не возмещало суммы кредита, на аукционе продавалось заложенное имение.
Но, надо сказать, положение от учреждения государственных банков улучшилось не сильно. Многие дворяне просто проматывали полученные деньги, другие же, более сознательные, брали кредит не столько для обустройства усадеб и повышения уровня сельскохозяйственного производства, сколько для выкупа своих уже по несколько раз перезаложенных имений. Ситуация осложнялась еще и тем, что сами дворяне, служа в действующей армии, не могли даже съездить в свою вотчину для того, чтобы оценить, улучшить положение дел и изыскать способы расплаты с новым кредитором — государством. А купцы в принципе неохотно занимали деньги в казенном банке.
В конце века банки были преобразованы в Государственный заемный (бывший Дворянский) и Государственный коммерческий. Заемный, как и прежде, предоставлял помещикам ссуды под залог имений и крепостных. Коммерческий же должен был содействовать развитию промышленности и торговли. Но к началу XIX века сумма вкладов в Коммерческий банк достигла 200 000 000 рублей, а ссуды не превышали 25 000 000 рублей (все по той же причине нежелания купцов брать деньги у государства). В итоге Коммерческий банк перевел свои капиталы в Заемный, а тот использовал их для ссуд помещикам под залог имений. Однако накануне ликвидации крепостного права помещики оказались в тяжелом положении: закладывали и перезакладывали имения, а вернуть долги не могли. Оба банка пришлось закрыть.
В 1860 году был организован единый Государственный банк. До конца XIX века он не имел права самостоятельной денежной эмиссии, а выпускал кредитные билеты (банкноты) только по распоряжению правительства.
Из «Большой советской энциклопедии»:
Банкирские дома (конторы), частные банковские предприятия, принадлежащие отдельным банкирам или группе банкиров (партнеров). Нередко партнерство является формальным, так как в нем участвуют лишь члены семьи, родственники или служащие банкира. Некоторые из банкирских домов возникли из ростовщичества в условиях мануфактурной стадии капитализма — в Италии (XIV век) и Англии (XVII век).
Банкирские дома
Инфраструктура российской экономики не могла обойтись без частного кредита. Есть сведения, что еще в XVI веке Иван Грозный получал кредитную подпитку от купцов Строгановых; от услуг такого рода не отказывался и Петр I. А во второй половине XVIII века сложились условия для появления частного банкирского промысла и формирования института придворных банкиров. Между казенными банками и такими банкирами установилось своеобразное разделение труда: первые обслуживали потребности дворянства, торговли и промышленности, вторые — императорского двора и русского правительства.
Первым придворным банкиром был голландец Иоганн Фредерике. Именно он помог Екатерине II получить в 1769 году крупный заем у амстердамских банкиров. Под поручительство Фредерике русскому правительству удалось также получить крупные займы в других странах Европы.
Последним придворным банкиром был барон Александр Штиглиц, выходец из Германии. Штиглицы брали иностранные займы, поддерживали тесную связь с банками Амстердама, Лондона и Парижа, вкладывали капиталы в сахарную и текстильную промышленность. Штиглиц был одним из учредителей Главного общества российских железных дорог и председателем Петербургского биржевого комитета. При образовании Государственного банка он стал его первым управляющим.
На более «низком» уровне частный банкирский промысел начал развиваться в конце XVIII века. Примером могут служить банкирские дома Родоканаки, Рафаловича и Ефрусси в Одессе, Гинцбурга в Петербурге с отделением в Париже, Лазаря Полякова (Донской Земельный, Петербургско-Азовский коммерческий, Минский коммерческий, Азовско-Донской банки). Годовые обороты банкирских домов составляли десятки миллионов рублей, они поддерживали связи с банками Лондона и Парижа.
Банкирские дома в отличие от банков были предприятиями более широкого профиля. Они могли, помимо всего прочего, заниматься торговлей и промышленностью. И было у них еще одно преимущество: деятельность частных банков строго регламентировалась законом, а вот законов о банкирских домах практически не было.
Римские поручители
Поручительство можно назвать самым старым видом обеспечения, применявшимся еще в Римской империи. Там оно было широко распространено в связи с недоразвитостью залогового права. Существенное влияние на это оказали и социально-экономические условия общества. Бедняк, не обладающий достаточным для залога имуществом, вынужден был обращаться к богатому рабовладельцу с тем, чтобы в дальнейшем взять кредит. В свою очередь рабовладельцы охотно шли на предоставление поручительства, приобретая право голоса, принадлежащее должнику, обращая его в экономически зависимого, а порой и получая право эксплуатации.